Сероглазая ведьма
Обещанный отчет о Моцарте по номерам. Осторожно! Реально много букф. Надо сказать, что начало мюзикла я помню очень расплывчато.
Ясно помню, как меня тряхнуло, когда я увидел в проходе человечка со скрипкой. Потому что он был тот самый человек со скрипкой!
И хочется добавить вот это -
Жаль, что на альбом с песнями из мюзикла им было не вставить классику. А ведь без классики ты не понимаешь, как оно на самом деле выглядит и ощущается. Классика там создаёт треть атмосферы. Когда ты сидишь в начале, тебя трясёт от ожидания красивых костюмов, мальчиков и танцев, а тут на весь зал внезапно играет вот это.
Неописуемо. При всём моём уважении к композиторам мюзикла, композитора, которому он посвящен я уважаю куда больше. Тут даже не мурашки по спине побежали, тут с головой захлестнуло ощущение другого мира. И того, что же и про кого ты на самом деле пришел смотреть.
А теперь к основной части.
Началась увертюра, и я стал старательно пробовать на танцорах фотоаппарат. Это было очень мило, но было темно, и всё получалось плохо. Я вознегодовал и загрустил. До тех пор пока не
заиграла Penser L'Impossible, и меня дёрнуло во второй раз. Всю песню я с глазами в пол-лица пялился в Маэву и Со, пытаясь осознать, что это Маэва и Со! Так как стояли они от меня на другом конце сцены, мне было видно их очень относительно, и я так старательно пытался понять, что же я вижу, что почти ничего не запомнил. В этой песне мои соседи по креслам начали понимать, что им не повезло сидеть рядом со мной. Потому что я а) начал щелкать фотиком без перерыва. б) начал дёргаться и чуть ли не подпрыгивать на стуле уже в то мгновение, когда в первом куплете стали слышны девичьи крики позади действа. Сами понимаете, что когда на сцене появился Микель, меня уже можно было выносить сразу. Он появился, сказал это своё прекрасное Wolfgang Amadeus Mozart pour l'eternite и начал всех расцеловывать. Ваш покорный, конечно, впал в такой шок, что даже не смог толком закричать от восторга дабы поприветствовать прекрасного, ибо голос позорно отказал.
Моцарты собрались в дорогу, приехали в Мангейм, и тут вылез прекрасный Мерван на La Chanson De L'Aubergiste. В этот момент ваш покорный понял, что любит Мервана. У него такой голос прекрасный, обволакивает. И сам Мерван. Обволакивает. Тёплый, и очень приятную атмосферу вокруг себя создаёт. И потом в наших сердцах всё еще жива память о прекрасном де Бофоре, которого мы обожали и по которому пёрлись. Ну как же можно не восхищаться Мерваном.
Пришли Моцарты, и милый Вольфи стал вещать о том, какой он неревероятно крутой и пафосный. Мерван умилялся, девочки впечатлялись, парни изо всех сил выражали как они негодуэ. Но на Вольфи был чудесный леопардовый камзол, видимо, должный показать, какой он Хищникъ, так что парни должны были проникаться. Le Trublion, вестимо. Песня замечательна, но Микель сиял только в окружении толпы девушек. Так что всё прошло довольно спокойно, без жертв среди мирного населения и моих нервных клеток.
Всех разогнала полиция, и на сцене появился Фрилодин Вербер, дабы утащить милого Вольфи с мамой в обиталище тёмных сил ака дом Верберов. Поначалу Вольфи напугался напора Цецилии, но потом погас свет, и сцену вышла Она. Вольфи замер. Я воинственно поднял фотоаппарат. В лунном сиянии своей красоты пела Bim Bam Boum Мелисса - Алоизия. Зал замер, а я в первый раз за мюзикл где-то потерял своё дыхание, когда она стала петь Mon coeur susurre, Mon âme murmure. У меня опустился фотоаппарат, и я впал в шок от того, как оно волшебно.
Потом все стали общаться, Констанца пялилась на Вольфи. Вольфи - на Алоизию. Алоизия чудесным образом щебетала и распространяла вокруг себя атмосферу крайнего очарования. В таком ключе и прошел приём у принцессы Оранской.
На сцене появилась Констанца, и они с Алоизией запели Six Pieds Sous Terre. Ваш покорный привстал на своём месте и стал тщательнейшим образом фотографировать каждое движение Алоизии с веером. Потому Констанцы-Диан я в этой песне честно не видел. Она не попадала в кадр!) Алоизию же видно у меня на фотографиях. Сам я видел не многим больше. В окошко объектива плохо видно, знаете ли.
Но радость закончилась, когда пришло письмо от Папа. J'Accuse Mon Père. Свет погас, и у меня во второй раз за спект перехватило дыхание. От того, какой же прекрасный Солаль. По залу так и прокатывались волны строгого величия. Вольфи страдал, Леопольд негодовал. Зал восторженно замер.
Все попрощались. Алоизия поразила меня силой своих чувств. Именно в тот момент, когда она кричит вслед Вольфи, как его ненавидит, единственный раз за весь мюзикл видно, что она - тоже человек, и у неё есть чувства. И чувства к Вольфгангу. Очень-очень сильная сцена.
Вольфи призжает в Париж и поёт Тату муа. Зал восхищенно захлопал в ладоши в ритм. Ваш покорный с некоторой долей неприязни глянул на фотоаппарат, сделал пару снимков и стал тоже хлопать вместе со всеми, ибо одна из любимых песен, чо. Не поразило. Я знаю, что Микель может петь это куда лучше. Но дыхание, конечно, перехватывало, ибо занавесочка падала, все правильно танцевали. И всё было в оборочках, шляпках и прочих милых вещах. В процессе, как вы знаете, умирает мама Моцарта. Вот это очень тронуло. Тронуло, как Вольфи бегает туда-сюда в растерянности и просит помочь его маме. Бесплатно, потому что денег нет. Мама умирает.
Вольфи видит страшный сон с танцами и плясками. Очень красивые танцы, пронимает. Запомнилось, как Микель в самый разгар страшного танца, когда все к нему кинулись, занялся ничем иным, как своей прической, которую он старательно поправлял еще во многих частях спектакля. Нисколько ему не в упрёк, наоборот. Очаровательная вредная привычка.
Маму уносят, и Вольфи возвращается в Мангейм к Алоизии. Алоизия прекрасна и как никогда манерна. Она говорит, что ей очень жаль, что умерла его мама, но всем своим видом показывает, что ей совершенно нет дела. Она смотрит на партитуру оперы Моцарта и смеётся ему в лицо, говоря, что будет оперной дивой в театре. А потом показывает будущего мужа и уходит.
Моцарт остаётся один и говорит о том, как её ненавидит. И в каждом слове этого монолога чувствуется такая глубокая к ней любовь, что только человек, которого никогда не отвергали, не забудет как дышать хотя бы на пару секунд в этот момент.
Он поёт Je Dors Sur Des Roses. И тут я понял, что поёт он полностью в живую, ибо пел он ужасно. Об этом я уже написал в отчете поимённо. Но меня всё равно дико тронуло, ибо, знаете, такие заикания даже были к месту. Этого человека только что бросила любовь его в жизни в такой черный момент лишив его надежды на утешение в своих объятьях. Что может чувствовать человек, когда последняя соломинка ломается у него под пальцами? И насколько должен быть уверен и силён его голос в тот момент, когда душа плачет, и сердце рассыпается осколками?
------------------------------------------------
Чудесный розовый камзол. Моцарт вернулся к папе, появляется клоун. Клоун очаровательно висит. Кто-то катает Микеля на стуле. Больше я ничего из Comédie Tragédie не помню! Видимо, я был в шоке. Или удалял с фотоаппарата все фотки, что на нём были, кроме Моцарта, ибо место почему-то кончилось. Почему бы. К тому моменту у меня было снято фоток 500. Еще раз пожалейте моих бедных соседей. За это потом получил, к слову, большой втык от маман, ибо она очень рассчитывала на мои фотки аля руссо-туристо из парижа. Но что поделать. Моцарт важнее. Всего.
Потом Вольфи взбунтовался, сказал папе, что будет жить для себя и смотался в Вену. Place Je Passe. Ваш покорный опять поднял фотоаппарат, ибо считает этот номером одним из самых шикарных. Зал почему-то был со мной не согласен, и никто восторженно не хлопал ритм, чему я очень опечалился. Но номер очень красивый, и песня вах.
Вольфи пропал, и мы перенеслись в дом Верберов, где Цецилия верещала на мечтающую Констанцу. Констанца отмахивается и медитативно общается с бельём. Констанца как персонаж, я считаю, чудесна. И Диан явно не настолько ужасна, чтоб испортить очарование Si Je Défaille. Мне очень понравился этот номер. Ибо девичьи мечты не могут не быть очаровательны. Особенно когда ты сам девушка, склонная помечтать.
Потом декорации меняются, и мы переносимся в императорский дворец. И что же мы там увидели? Странного Иосифа с девицей на руках, милого Розенберга, который стал шутить сразу же. И Его.
Он скромно стоял в сторонке, но производил впечатление как на императора, так и на весь зал. Сияющий своим холодным блеском сеньор Сальери. Зал взорвался, Алви чуть не съехала вниз со стула от восторга, но голос был уже при мне, так что в овациях в честь Фло я почувствовал в полной мере. Далее были очаровательные речитативы и сцена в опере, от описания которой я лучше воздержусь, ибо не парлю.
А потом было оно - более всего впечатлившее меня за весь мюзикл.
Les Bien Qui Fait Mal
В один прекрасный момент мои руки с фотоаппаратом опустились, и я понял, что не могу шевельнутся. Потому что между стенами зенита носится эта дикая безумная страсть, задевая меня по пути, и где-то в груди бьётся бешенным ритмом, застилая красным глаза это ле бьян ки фе маль. Бьётся и бьётся. И шевельнуться я не смог уже не до конца. Очень сильно.
Ради одного этого уже стоило ехать в Нормандию.
После того, как Сальери отпел, Вольфи таки подловили и заставили жениться.) Так что в бабочках, облачках и кудряшках пошла Les Solos Sous Les Draps. Маэва очаровательна, в чем ни у кого, наверное, сомнений не возникает. Очаровательно пела и танцевала, Диан была чуть менее очаровательна, но вместе они составляют дуэт просто адский по уровню очарования. Зал умилялся, Вольфи женился и все разошлись.
Постоять рядом с облачком и вознегодовать о том, что никто тут не работает, пришел Розенберг. Вскоре появился и Сальери, и эти двое говорили свой очень смешной диалог, который я даже частично понял сквозь объектив. Потом Розенбергу сказали: "Идите-идите", и Фло начал петь L'Assasymphonie. Пел хорошо, качественно. Колбасило его тоже качественно, что видно у меня на фотографиях. Номер немного изменили, добавили огненные занавесочки и танцоров. Ничего так, смотрится.
С этого момента на сцене уже одни только страдания и мрачность.
Вольфи болеет, трогательно кашляет и рассказывает Да Понте о том, что папа болеет. А папа... это же такой Папа для Вольфи, что зал хлюпает и страдает вместе с ним.
Когда Маэва допела своего ангела, и Вольфи сказали, что папочка умер, обстановка уже совсем печальна.
Но еще раз мы погружаемся в роскошь и красоту, когда Сальери поёт свою Victime De Ma Victoire. Как я уже говорил в другом месте, прекрасные товарищи попрыгали к нам со сцены и мимо нас побегали. В тот момент, когда мимо меня пробежала и улыбнулась прямо мне в лицо какая-то танцовщица, я впал в шок. Они были настоящие!! Живые люди. Там на 3д и не боги на сцене. А уж когда я понял, что Фло намерен возвращаться к сцене прямо мимо меня, сидящего на месте номер один с левого края, по которому это шикарное создание и побежало, я чуть не умер. Фло пробежал, обдав запахом своего парфюма и дав возможность полюбоваться на развивающийся камзол в стразах. Потом остановился, и ... об этом, впрочем, я уже тоже писал в другом месте. Повторяюсь, прошу прощения.
Дальше пошел реквием, и Кавальери стала петь лакримозу. Вольфи тоже что-то пел, качаясь на ходу. Констанца бегала кругом заботливым серым тортиком и не давала войти Сальери, который пришел проведать Моцарта. Сальери настаивал. Констанца противилась. А потом встал Вольфи и сказал: Дай ему войти, он мне нужен.
Ваш покорный даже будучи в том состоянии, в котором он тогда уже пребывал - "на старт внимание..." перед забегом до сцены и общее полушоковое состояние духа, умилился что было сил и приготовился внимать.
Vivre À En crever
Фиаско. Оба мвльчика стояли ко мне в пол-оборота, и я толком ничего не видел. Но когда Вольфи стали забирать ангелы, я, конечно, впечатлился. В меру.))
На этом сказочке конец, ибо мои приключения с веником я уже вам поведал в другом месте.)))
Хоспаде. Я не привык столько писать!)
Ясно помню, как меня тряхнуло, когда я увидел в проходе человечка со скрипкой. Потому что он был тот самый человек со скрипкой!
И хочется добавить вот это -
Жаль, что на альбом с песнями из мюзикла им было не вставить классику. А ведь без классики ты не понимаешь, как оно на самом деле выглядит и ощущается. Классика там создаёт треть атмосферы. Когда ты сидишь в начале, тебя трясёт от ожидания красивых костюмов, мальчиков и танцев, а тут на весь зал внезапно играет вот это.
Неописуемо. При всём моём уважении к композиторам мюзикла, композитора, которому он посвящен я уважаю куда больше. Тут даже не мурашки по спине побежали, тут с головой захлестнуло ощущение другого мира. И того, что же и про кого ты на самом деле пришел смотреть.
А теперь к основной части.
Началась увертюра, и я стал старательно пробовать на танцорах фотоаппарат. Это было очень мило, но было темно, и всё получалось плохо. Я вознегодовал и загрустил. До тех пор пока не
заиграла Penser L'Impossible, и меня дёрнуло во второй раз. Всю песню я с глазами в пол-лица пялился в Маэву и Со, пытаясь осознать, что это Маэва и Со! Так как стояли они от меня на другом конце сцены, мне было видно их очень относительно, и я так старательно пытался понять, что же я вижу, что почти ничего не запомнил. В этой песне мои соседи по креслам начали понимать, что им не повезло сидеть рядом со мной. Потому что я а) начал щелкать фотиком без перерыва. б) начал дёргаться и чуть ли не подпрыгивать на стуле уже в то мгновение, когда в первом куплете стали слышны девичьи крики позади действа. Сами понимаете, что когда на сцене появился Микель, меня уже можно было выносить сразу. Он появился, сказал это своё прекрасное Wolfgang Amadeus Mozart pour l'eternite и начал всех расцеловывать. Ваш покорный, конечно, впал в такой шок, что даже не смог толком закричать от восторга дабы поприветствовать прекрасного, ибо голос позорно отказал.
Моцарты собрались в дорогу, приехали в Мангейм, и тут вылез прекрасный Мерван на La Chanson De L'Aubergiste. В этот момент ваш покорный понял, что любит Мервана. У него такой голос прекрасный, обволакивает. И сам Мерван. Обволакивает. Тёплый, и очень приятную атмосферу вокруг себя создаёт. И потом в наших сердцах всё еще жива память о прекрасном де Бофоре, которого мы обожали и по которому пёрлись. Ну как же можно не восхищаться Мерваном.
Пришли Моцарты, и милый Вольфи стал вещать о том, какой он неревероятно крутой и пафосный. Мерван умилялся, девочки впечатлялись, парни изо всех сил выражали как они негодуэ. Но на Вольфи был чудесный леопардовый камзол, видимо, должный показать, какой он Хищникъ, так что парни должны были проникаться. Le Trublion, вестимо. Песня замечательна, но Микель сиял только в окружении толпы девушек. Так что всё прошло довольно спокойно, без жертв среди мирного населения и моих нервных клеток.
Всех разогнала полиция, и на сцене появился Фрилодин Вербер, дабы утащить милого Вольфи с мамой в обиталище тёмных сил ака дом Верберов. Поначалу Вольфи напугался напора Цецилии, но потом погас свет, и сцену вышла Она. Вольфи замер. Я воинственно поднял фотоаппарат. В лунном сиянии своей красоты пела Bim Bam Boum Мелисса - Алоизия. Зал замер, а я в первый раз за мюзикл где-то потерял своё дыхание, когда она стала петь Mon coeur susurre, Mon âme murmure. У меня опустился фотоаппарат, и я впал в шок от того, как оно волшебно.
Потом все стали общаться, Констанца пялилась на Вольфи. Вольфи - на Алоизию. Алоизия чудесным образом щебетала и распространяла вокруг себя атмосферу крайнего очарования. В таком ключе и прошел приём у принцессы Оранской.
На сцене появилась Констанца, и они с Алоизией запели Six Pieds Sous Terre. Ваш покорный привстал на своём месте и стал тщательнейшим образом фотографировать каждое движение Алоизии с веером. Потому Констанцы-Диан я в этой песне честно не видел. Она не попадала в кадр!) Алоизию же видно у меня на фотографиях. Сам я видел не многим больше. В окошко объектива плохо видно, знаете ли.
Но радость закончилась, когда пришло письмо от Папа. J'Accuse Mon Père. Свет погас, и у меня во второй раз за спект перехватило дыхание. От того, какой же прекрасный Солаль. По залу так и прокатывались волны строгого величия. Вольфи страдал, Леопольд негодовал. Зал восторженно замер.
Все попрощались. Алоизия поразила меня силой своих чувств. Именно в тот момент, когда она кричит вслед Вольфи, как его ненавидит, единственный раз за весь мюзикл видно, что она - тоже человек, и у неё есть чувства. И чувства к Вольфгангу. Очень-очень сильная сцена.
Вольфи призжает в Париж и поёт Тату муа. Зал восхищенно захлопал в ладоши в ритм. Ваш покорный с некоторой долей неприязни глянул на фотоаппарат, сделал пару снимков и стал тоже хлопать вместе со всеми, ибо одна из любимых песен, чо. Не поразило. Я знаю, что Микель может петь это куда лучше. Но дыхание, конечно, перехватывало, ибо занавесочка падала, все правильно танцевали. И всё было в оборочках, шляпках и прочих милых вещах. В процессе, как вы знаете, умирает мама Моцарта. Вот это очень тронуло. Тронуло, как Вольфи бегает туда-сюда в растерянности и просит помочь его маме. Бесплатно, потому что денег нет. Мама умирает.
Вольфи видит страшный сон с танцами и плясками. Очень красивые танцы, пронимает. Запомнилось, как Микель в самый разгар страшного танца, когда все к нему кинулись, занялся ничем иным, как своей прической, которую он старательно поправлял еще во многих частях спектакля. Нисколько ему не в упрёк, наоборот. Очаровательная вредная привычка.
Маму уносят, и Вольфи возвращается в Мангейм к Алоизии. Алоизия прекрасна и как никогда манерна. Она говорит, что ей очень жаль, что умерла его мама, но всем своим видом показывает, что ей совершенно нет дела. Она смотрит на партитуру оперы Моцарта и смеётся ему в лицо, говоря, что будет оперной дивой в театре. А потом показывает будущего мужа и уходит.
Моцарт остаётся один и говорит о том, как её ненавидит. И в каждом слове этого монолога чувствуется такая глубокая к ней любовь, что только человек, которого никогда не отвергали, не забудет как дышать хотя бы на пару секунд в этот момент.
Он поёт Je Dors Sur Des Roses. И тут я понял, что поёт он полностью в живую, ибо пел он ужасно. Об этом я уже написал в отчете поимённо. Но меня всё равно дико тронуло, ибо, знаете, такие заикания даже были к месту. Этого человека только что бросила любовь его в жизни в такой черный момент лишив его надежды на утешение в своих объятьях. Что может чувствовать человек, когда последняя соломинка ломается у него под пальцами? И насколько должен быть уверен и силён его голос в тот момент, когда душа плачет, и сердце рассыпается осколками?
------------------------------------------------
Чудесный розовый камзол. Моцарт вернулся к папе, появляется клоун. Клоун очаровательно висит. Кто-то катает Микеля на стуле. Больше я ничего из Comédie Tragédie не помню! Видимо, я был в шоке. Или удалял с фотоаппарата все фотки, что на нём были, кроме Моцарта, ибо место почему-то кончилось. Почему бы. К тому моменту у меня было снято фоток 500. Еще раз пожалейте моих бедных соседей. За это потом получил, к слову, большой втык от маман, ибо она очень рассчитывала на мои фотки аля руссо-туристо из парижа. Но что поделать. Моцарт важнее. Всего.
Потом Вольфи взбунтовался, сказал папе, что будет жить для себя и смотался в Вену. Place Je Passe. Ваш покорный опять поднял фотоаппарат, ибо считает этот номером одним из самых шикарных. Зал почему-то был со мной не согласен, и никто восторженно не хлопал ритм, чему я очень опечалился. Но номер очень красивый, и песня вах.
Вольфи пропал, и мы перенеслись в дом Верберов, где Цецилия верещала на мечтающую Констанцу. Констанца отмахивается и медитативно общается с бельём. Констанца как персонаж, я считаю, чудесна. И Диан явно не настолько ужасна, чтоб испортить очарование Si Je Défaille. Мне очень понравился этот номер. Ибо девичьи мечты не могут не быть очаровательны. Особенно когда ты сам девушка, склонная помечтать.
Потом декорации меняются, и мы переносимся в императорский дворец. И что же мы там увидели? Странного Иосифа с девицей на руках, милого Розенберга, который стал шутить сразу же. И Его.
Он скромно стоял в сторонке, но производил впечатление как на императора, так и на весь зал. Сияющий своим холодным блеском сеньор Сальери. Зал взорвался, Алви чуть не съехала вниз со стула от восторга, но голос был уже при мне, так что в овациях в честь Фло я почувствовал в полной мере. Далее были очаровательные речитативы и сцена в опере, от описания которой я лучше воздержусь, ибо не парлю.
А потом было оно - более всего впечатлившее меня за весь мюзикл.
Les Bien Qui Fait Mal
В один прекрасный момент мои руки с фотоаппаратом опустились, и я понял, что не могу шевельнутся. Потому что между стенами зенита носится эта дикая безумная страсть, задевая меня по пути, и где-то в груди бьётся бешенным ритмом, застилая красным глаза это ле бьян ки фе маль. Бьётся и бьётся. И шевельнуться я не смог уже не до конца. Очень сильно.
Ради одного этого уже стоило ехать в Нормандию.
После того, как Сальери отпел, Вольфи таки подловили и заставили жениться.) Так что в бабочках, облачках и кудряшках пошла Les Solos Sous Les Draps. Маэва очаровательна, в чем ни у кого, наверное, сомнений не возникает. Очаровательно пела и танцевала, Диан была чуть менее очаровательна, но вместе они составляют дуэт просто адский по уровню очарования. Зал умилялся, Вольфи женился и все разошлись.
Постоять рядом с облачком и вознегодовать о том, что никто тут не работает, пришел Розенберг. Вскоре появился и Сальери, и эти двое говорили свой очень смешной диалог, который я даже частично понял сквозь объектив. Потом Розенбергу сказали: "Идите-идите", и Фло начал петь L'Assasymphonie. Пел хорошо, качественно. Колбасило его тоже качественно, что видно у меня на фотографиях. Номер немного изменили, добавили огненные занавесочки и танцоров. Ничего так, смотрится.
С этого момента на сцене уже одни только страдания и мрачность.
Вольфи болеет, трогательно кашляет и рассказывает Да Понте о том, что папа болеет. А папа... это же такой Папа для Вольфи, что зал хлюпает и страдает вместе с ним.
Когда Маэва допела своего ангела, и Вольфи сказали, что папочка умер, обстановка уже совсем печальна.
Но еще раз мы погружаемся в роскошь и красоту, когда Сальери поёт свою Victime De Ma Victoire. Как я уже говорил в другом месте, прекрасные товарищи попрыгали к нам со сцены и мимо нас побегали. В тот момент, когда мимо меня пробежала и улыбнулась прямо мне в лицо какая-то танцовщица, я впал в шок. Они были настоящие!! Живые люди. Там на 3д и не боги на сцене. А уж когда я понял, что Фло намерен возвращаться к сцене прямо мимо меня, сидящего на месте номер один с левого края, по которому это шикарное создание и побежало, я чуть не умер. Фло пробежал, обдав запахом своего парфюма и дав возможность полюбоваться на развивающийся камзол в стразах. Потом остановился, и ... об этом, впрочем, я уже тоже писал в другом месте. Повторяюсь, прошу прощения.
Дальше пошел реквием, и Кавальери стала петь лакримозу. Вольфи тоже что-то пел, качаясь на ходу. Констанца бегала кругом заботливым серым тортиком и не давала войти Сальери, который пришел проведать Моцарта. Сальери настаивал. Констанца противилась. А потом встал Вольфи и сказал: Дай ему войти, он мне нужен.
Ваш покорный даже будучи в том состоянии, в котором он тогда уже пребывал - "на старт внимание..." перед забегом до сцены и общее полушоковое состояние духа, умилился что было сил и приготовился внимать.
Vivre À En crever
Фиаско. Оба мвльчика стояли ко мне в пол-оборота, и я толком ничего не видел. Но когда Вольфи стали забирать ангелы, я, конечно, впечатлился. В меру.))
На этом сказочке конец, ибо мои приключения с веником я уже вам поведал в другом месте.)))
Хоспаде. Я не привык столько писать!)
@темы: Моцарты такие Моцарты
Nana Ichinose, как здорово! я так рад. понравилось?)))
эта же ссылка у меня в эпиграфе висит, так что найти несложно.)
Ну, неужели я настолько комок злобы, что мне НЕ понравилась Диан в роли Станси совершенно?)))))
Я просто считаю, что Диан не настолько ужасна, чтоб испортить такую очаровательную роль. И потом я Станси как историческую фигуру не слишком люблю и считаю её глупой куклой, которая Моцарта не любила и вообще даже отдалённо не понимала, с кем живёт.) С такой ролью Диан вполне справилась. Даже следы какой-то заботы высказывала.
А у Клер просто совершенно другая трактовка персонажа.
Да, у Клер другая и мне это нравится. Во-первых, её Констанция глубже. Во-вторых, ну откуда мы знаем как там было в настоящей жизни семейства Моцартов. Может та историческая фигура, так его любила больше жизни, что умерла вместе с ним....Всмысле самосознание. Плохо объясняю, да?) Пшта нужно не дневниках сидеть, а писааааать про Алоиза, прости его господи, Йосифа Шумпетера)))гг))
А у Диан стерва получилась, да. Злые языки говорят, что Диан играет сама себя на сцене))) Ну, вот сказала гадость -реально сердцу радость.
Просто еще такой момент: Роль Станси делалась с учетом особенности видения Клэр. А Клэр говорила, что она видит в Констанции главного помощника Моцарта (Хотя вполне возможно, она как обычно поверхностно ознакомилась с историко-культурным содержанием роли и полностью импровизировала))))
Итог: Дублер, он и в Африке дублер, как не нацепляй на него шкуру оригинального артиста.
ты права. никто не знает, как оно там у Моцартов было на самом деле. но пять прочитанных биографий накладывают свой отпечаток на восприятие.
но Констанца с Моцартом не умерла, а, напротив, в ней проснулись ответственность и коммерческая жилка. ))
Станси Моцарту временами помогала, так что Клер могла просто истолковать своего персонажа в положительное русло. А говоря про подробности роли.. блин. Я же не парлю, так что я не понимала большей части из того, что говорила Констанца. Так что с трудом могу судить, насколько неправильно играет эту роль Диан. (((
это все козни завистников - эти биографии!))))
но Констанца с Моцартом не умерла, а, напротив, в ней проснулись ответственность и коммерческая жилка. ))
я говорю ни про физическое, ни про делово-активное..Ведь её второй муж был биографом Моцарта...Кто знает не было ли это причиной по которой она за него вышла. Быть плохой в общественном мнении очень легко. Но кто знает ни сидела ли она по вечерам дома и не погружалась в мысли о своем любимом первом муже? Мне хочется верить, что это так) Ну, а раз она была стервой...значит, что уж поделаешь?)))
Я же не парлю, так что я не понимала большей части из того, что говорила Констанца.
я не парлю тоже) но обращаю внимание на то, КАК это говорит Диан. Господи, сцена после свадьбы меня просто выбесила, когда она всю сцену тусовалась с Мерваном, а потом на какой-то момент подошла к Моцарту, поздравила его с тем, что Да Понте будет работать с ним и снова преспокойно ушла к Мервану. и это все со спокойно-довольным лицом, которое присуще Диан. Пипец!
о, да. и ни разу за десять лет не сходила на его могилу. )) очаровашка.)
так. мне надо посмотреть мюзикл как минимум еще раз. я вообще не смотрел на Диан во время того, как пришел Да Понте. ))
может быть для нее посещение могилы - это примирение со смертью мужа? А она была так же инфантильна как и он.
так. мне надо посмотреть мюзикл как минимум еще раз. я вообще не смотрел на Диан во время того, как пришел Да Понте. ))
сама пойми,я ж бдила) Со мной шаг вправо - шаг влево - расстрел)))
ну а Микель, прекрасный
небритыймушшина!) а вот две девушки, Мелисса и Клэр, срывают своим charmant. *___* мой любимый типаж! И эти платья!! Аввв! Я щитаю, что все девушки должны носить красивые длинные платьябггг.))) молодец. а я всё не мог свести взгляда с Микеля.
Nana Ichinose, Микель в основном бритый. бритый и накрашенный.))
а Мелисса, Клер и Маэва очаровательны сверх всякой меры. как в клипах, так и на передачках. я их тоже очень люблю, и одно из платьев Клер у меня уже есть. второе на подходе.)
ну у тебя прямо оправдание для любого её поступка есть.))
вот это ты молодец!
мр)